Пётр Белый – художник, куратор. Работает в жанре инсталляции и печатной графики. Используя промышленные материалы, обыгрывает взаимоотношения современности с классикой. Лауреат премии им. Сергея Курёхина (2009) и премии «Инновация» (2014). Работы в находятся в коллекциях Русского музея, музее PERMM, Victoria and Albert Museum (Лондон).

«Горечь русского пейзажа, знакомая нам не понаслышке, выходит далеко за пределы живописи. В данном случае два старых подоконника превращаются в картины, дорастают до статуса произведения искусства, еще чуть-чуть и у них появятся названия, но пока этикетки пусты».

Это текст Петра Белого, объясняющий представленный объект из двух картин. Назвал Пётр этот объект "МЕЖДУ" и объяснил это название тем, что объект пребывает между такими явлениями в искусстве, как картина и инсталяция. Тема картины выражена в том, что куски подоконников с облупленными фрагментами разных слоёв краски имеет сходство с пейзажем (не то небо, не то море, не то скалистый берег) Эти куски подоконников взяты в рамы, хотя они тоже из выброшенного обихода, как и подоконники, но это всё же рамы,и они утверждают статус данных объектов, как картин. С другой стороны эти две картины являются инсталляцией, концептуально утверждающей музейную экспозицию в залах с русской пейзажной живописью, знакомую нам с детства. Такого рода душевность (романтизм) свойственна только русскому концептуализму, как определил Борис Гройс (об этом нам рассказал Пётр Белый). В стены вбиты гвозди через них перекинуты цепи, на которых висят картины - это тоже отсыл к традиции вешания картин в старых русских музеях. Итак мы пребываем между переживанием того, что происходит внутри картин (переживание мнимых пейзажных настроений) и созерцанием инсталяции музейной развески картин. Игра с картиной продолжается ещё и в том, что подоконники не до конца заполняют пространство внутри рам, и картины, как бы, ещё незакончены, пребывают в процессе делания. В беседе с Петром Белым мы пытались прояснить ещё раз, что такое современное искусство. Несколько запутались. Я думал, что современное искусство это то, что он делает, но Пётр это отрицал и внушал мне мысль, что современное искусство это результат бескрайнего чувства свободы, которое мы в себе культивируем. По крайней мере, я так его понимал и испытывал, чувство трепета и восторга, стоя над бездной отрицания всяких правил и авторитетов, взятых извне, и, особенно, рождённых внутри собственного сознания.