Сказать, что Сергей Стратановский поэт, большой поэт – будет действительно мало. Тут уже дело не только в поэзии. А в том, что Сергей Стратановский – как архитектор, художник, кукольник, демиург, ребенок – запросто берет и выстраивает модель мира целиком. И – как ребенок и бог – играет куклами этого вертепа.
А главное, выдергивает из обыденности и замыленности чувств и смыслов – нас, читателя и слушателя, и опускает посеред этих кулис и башен. И мы озираемся – будто оказавшиеся вдруг на нептуне…

Ну да, конечно, нам демонстрируются и вполне конкретные чудеса, бывшие некогда пылью буден – культуры, истории, мифов ли, или газетных новостей. Ну, как тот хвост слона демонстрировался философам, блуждавшим под ногами этого слона. Но ведь главное – это сам слон, его нависание над нами, его дыхание нам в спину, трубные раскаты его хобота в небе... Сам театр выстроенного поэтом мира говорит нам больше, чем куклы этого вертепа и их страсти. Так это и происходит.

Совершенные, невероятной силы и образности структуры – вытачиваемые на глазах миры – еще более значимы и дольше, даже чем вино мыслей и тем, гулко плещущееся в этих, таких реальных, кувшинах. Они сродни мирам страстей и идей в греческих трагедиях. "Сделанным" картинам Филонова. По-моисеевски монументально-косноязычным притчам Платонова, Заболоцкого. Жестким хукам без пояснений – диагнозам человечеству, просвечивающим в фильмах Отара Иоселиани...

Коровницы и пиры королей, философы и петровы, крестьяне и волхвы – эти фигуры-знаки, петрушки – сами по себе несут коды и ключи к механизмам вселенских тайн, или, наоборот, являются заводными пружинами черных дыр разрушения этих замыслов...
Миры, завораживающие, как те, воздвигнутые странным безвестным гением, деревянные и каменные идолы. Оживающие страстными куклами вечного вертепа...

Ну и где же – у этого пролома в скале к тайным пещерам и заветам – где толпящаяся пораженная публика?!..
Почему-то окрест особо не наблюдается... Ни паломников, ни замешательства погруженных в свою суету прохожих...