Не зря же, в самом деле, говорится: жизнь – игра. То бишь творчество. А выставки, концерты, чтения – игра тем более. Так что их следует и задумывать, и посещать – как дни рождения и новый год. Это касается и авторов, и зрителя: чем больше всем подходить к событию творчески – тем больше будут «радовать ёлочные игрушки» из классического анекдота.
Если всё на свете воспринимать, что кто-то тебе должен сделать счастье, а недовешивает – ок, «новый год» отменяется.
Зрителю бывает обидно за дело, или завидно, что «пальмы без тебя не сохнут»? – чувства понятные.
Но, похоже, радость ворчания и поза экзаменатора – частенько именно это привлекает нас более самого «нового года».

По существу события:

То, что Петербургская Филармония как культурный центр «генерирует идеи», «вдувает воздух в меха», «окучивает молодежь» – процесс не только естественный, но и единственно верный. Хотя, увы, далеко не всегда происходящий. Стало быть – прекрасно, что идёт.

Такой же очевидно плодотворный (для взаимного опыления) процесс – это пересечение людей, занимающихся разными видами искусства, разных возрастов, разных групп общения (тусовок).
Просто говоря, художники, музыканты, поэты, балеруны – все «приходят в гости» со своими друзьями и припасами – и как-то притираются, начинают узнавать, чем занимается другой, понимать хоть как-то его язык. Всё просто, вечно и работает.

Организация «больших праздников» – да, часто страдает формализмом, попсовостью, поверхностностью. В отличие от камерных групп, где живое, возможно, возникает легче.
Но всему свои часы вкушений, почему ж одно должно отрицать другое...

А вот чтобы было больше и целостности, и смысла – его нужно вносить. А вносит обычно тот, кому есть что внести.
Например, подбирается конкретный куратор, который «сам ест то, что подает к столу». Как, кстати, вполне и было в музыкальной части данного события.

В любом случае – еще одна избитая истина – учиться и совершенствоваться можно только т.с. «во время еды».
Учиться же, как мне кажется, нужно вовсе не «быстрее» передавать микрофон, не «развешивать красненькое к красненькому, или черненькое чередуя с беленьким», чтоб не заскучал электорат.
Стоит прежде всего самому для себя учиться извлекать и затем креативить эту самую радость от выстраиваемого тобой смысла, чувства, целого. Выставки, концерты, чтения, тем более их соединение – это же действо. Спектакль, сказка о звуках, цвете, словах, образах, мирах.

Ну а пафосность, «правильность», солидность... – да ведь это многоуважаемый, но пыльный книжный шкаф. Его не читают. Гордятся. Собой – что знают, на каких полках что «положено» размещать. С кем «водиться». Какие игрушки, «считается», радуют, а какие «дурят»…

Вот поэт Роман Осминкин подошел к делу и всерьёз, и страстно – выстроил, продумал и исполнил свою пьесу, совершенно отвечая, прежде всего перед собой, за то, чтО это, зачем и как.
И это было здорово (и, между нами – для всех). И для тех, кто просто посмеялся (сам жанр стёба, эпатажа, шутовства – всегда встречается благодарно), или повозмущался. Но и для тех, кто видел, чтО же в сосуде, чтО в этой мини-опере барда-уленшпигиля. А там – и время, и страсти, и ложь окружающего мира, и, стоит напомнить, боль за идеалы, отстаиваемые автором, «доказываемые от обратного» – «бичеванием язв». Пардон, за напоминание, которое сегодня на деле не лишнее ))

Роман максимально удовлетворил поставленным задачам и декорациям – и филармоническому, и постмодернистскому контексту, уверенно пропев а капелла свои тексты, да еще в нескольких амплуа и контрастными «оперными» голосами. Даже костюм был выдержан в духе самого выступления.

Но при этом пьеса не была просто некой симулякой, стилизацией ради стилизации. Она соответствовала и ему самому, и темам его творчества.
Вот тот креатив, который вбирает обстоятельства, не ради подражания и соответствия, а таким образом подчеркивая своё, авторское начало и свою задачу, тему.

…вспомнилось по ассоциации:
Шнитке очень хотел (и это было до Поп-механики Курёхина), чтоб в его «Истории доктора Иоганна Фауста» спела Пугачёва. Не разрешили, но тогда, в Филармонии, другая эстрадная певица всё же исполнила эту партию (может, Долина? к сожалению, не припомню точно кто). Эта краска – краска модности, эстрадности – ему была нужна для роли, для, грубо говоря, Темы пошлости. Пошлости как одного из ликов дьявола – дьявола соблазняющего. Вот «классический» пример постмодернистского приёма, а именно шутовского (одного из самых распространенных приёмов постмодернизма) – применённого не лишь для развлечения скучающего и капризного зрителя, но для «доказательства» своей задуманной теоремы. Утверждения Идеала – посредством уленшпигеля, скомороха, пересмешника…

В общем, пусть открываются «двери». Но не заколачиваются «окна»...

Если кому-то при этом милее всего браковать «ёлочные игрушки», принесенные не ими – пусть их. Не думаю, что, к примеру, Осминкина это смутило б или остановило. Тот, кто уверен в собственном интересе – не откажется от любимой куклы-петрушки. Потому что она не «пустая». В ней твоя рука (в идеале)…